Улей
Виктор Владимирович Васильев
Владимир Владимирович Обирин
Не самый страшный ужастик на ночь, но довольно неплохой рассказ, чтобы почитать, сидя в автобусе или метро.
Содержит нецензурную брань.
Виктор Васильев
Улей
22 сентября 2021 года, офис компании “*****”.
22:32 по московскому времени.
Воткнув наушники в свои слуховые роговицы, я начал выжимать тряпку. После 22:00 офис становился пустым. Тишина, иногда только слышно скрип двери или шумящую технику. Сложно поверить, что всего-то пару минут назад тут негде было вздохнуть; вокруг царил хаос, все куда-то торопились, бегали туда-сюда с телефоном в одной руке и с другим телефоном под ухом. Ночная смена всегда нравилась мне больше, чем дневная, когда приходилось просить работяг о том, чтобы они отошли немного, просить их поднять ноги. Только поднимешь свёрнутый в комок договор, как тебе тут же кинут ещё пять таких же.
Кульминация песни начинается уже давно запомнившимся наизусть гитарным соло. "Это соло въелось мне в подкорку настолько хорошо, что я, наверное, смог бы сыграть его на гитаре, даже не зная нот", – подумал я, протирая проход между кабинетами.
Весь этаж можно вымыть примерно за час. Но я вот растягиваю работу на три или четыре часа. В пустом офисе намного приятнее и лучше, чем в вонючей общаге, где твой сосед, бахнув пельмешей, сваренных в чайнике, в котором накипь не очищали с момента зарождения нагревательных элементов, выпивает пару банок Балтики 9, смачно отрыгивает, пердит и засыпает с таким храпом, что лежащий в шкафу старенький перфоратор закрывает уши. А тут хорошо: хочешь – мой полы, хочешь – пей неплохой кофе, оставленный работягами, хочешь – валяйся на дорогом, кожаном диване – не жизнь, а сказка. Так ещё и зарплата капает раз в месяц.
Когда очередной проход стал сиять, я решил отдохнуть и расположился на диване в коридоре. По первым ударам барабана я сразу же отгадываю следующий трек. "Эх, может всё-таки стоит научиться играть на барабанах", – подумал я, стуча пальцами по полу.
Не заметно для себя, я начал невольно засыпать. Глаза сами закрылись, как будто кто-то навесил на них килограммовые гирьки и они медленно, сопротивляясь, опустились.