В темноте
Сергей Иванович Псарёв
Человек – существо сложносочиненное. В большинстве случаев мы используем лишь часть своих возможностей при восприятии окружающего. Автор книги, Сергей Псарёв, петербургский писатель и художник предлагает читателю спуститься в сумрак ночи и расширить спектр своих ощущений, представление о себе и мире, следуя за великим живописцем эпохи Возрождения Рафаэлем Санти. Божественное должно быть прекрасным. Им может стать высокое искусство и детский, ничем не замутненный, искренний взгляд. Путешествие в прошлое у героев книги постепенно превращается в мучительный разговор с собой. Петербург у автора многолик. Он «блистательный», зияет руинами или предстает замкнутым кругом, лабиринтом из дворов-колодцев, где среди тупиков лишь один просвет – небо. Повествование автора завершается циклом записок о великом князе святом Александре Невском. Взгляд на известную историческую личность из XXI века.
Книга иллюстрирована авторскими работами и предназначена широкому кругу читателей.
Сергей Псарёв
В темноте
© С. И. Псарёв, 2022
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2022
* * *
На Университетской набережной Петербурга
В тени оград
Амур и Психея
Когда Психея-жизнь спускается к теням
В полупрозрачный лес, вослед за Персефоной,
Слепая ласточка бросается к ногам
С стигийской нежностью и веткою зеленой.
О. Э. Мандельштам, 1920 г.
Утренние мгновения близости, согревающие потом весь последующий длинный день. Он коснулся ее волос, щеки и осторожно поцеловал. Оставаясь в полусне, она мягко и послушно отзывалась телом на каждое его движение.
Теперь она с интересом смотрела на него…
– Почему ты всегда закрываешь глаза? Ну, сам знаешь, о чем я сейчас говорю…
– Это необъяснимо и приходит изнутри. Вроде продолжения минувшей ночи, темнота сближает и сужает пространство. Есть только мы, ты и я…
– Может, ты в это время думаешь о ком-то другом?
– Ни о ком другом я не думаю, и вообще в такие моменты у меня нет мыслей в голове.
– А мне всегда нужно видеть тебя и чувствовать. Я просыпаюсь среди ночи и ищу. Потом нахожу, прижимаюсь и успокаиваюсь. Это очень важно для меня, понимаешь? Знать, что ты рядом.
– Да, понимаю.
– Понимаешь? Но ты в это время крепко спишь.
– Может и так, но я никуда не исчезаю.
– Ты – моя жизнь, а ее у меня во сне каждый раз отнимают вместе с тобой…
– И все же самое лучшее время для любви – это темнота. Свет разрушает рожденную ночью легенду.
– Ты о чем?
– Я говорю про историю Амура и Психеи. Все самое прекрасное для них пришло из темноты.
– Любовь не может жить без настоящего доверия:
Она его сейчас разбудит, и он исчезнет, словно сон.
Его искать Психея будет среди племен, среди времен.
…И вечный смысл седого мифа в моей пульсирует крови:
На свете нету слаще мига, чем заглянуть в лицо любви!
Забыла, кто это написал. Нужно будет еще раз покопаться в интернете.
– Уже светает, как тихо. Каждый раз так получается. Наши выстраданные ночные планы остаются нереализованными. Они не годятся для дневной жизни. Восходит солнце, и все разрушается. Стоит ли тогда мучиться и не спать?
– Наверное, у меня сейчас некрасивое лицо. Даже не хочется смотреть на себя в зеркало.
– Перестать, выглядишь очень мило. Ты сейчас похожа на пушистый одуванчик.
– Тебе не нравится моя новая прическа? Наверное, глупо с моей стороны стараться выглядеть моложе своих лет…
– Знаешь, жизнь научила меня ценить то, что есть сейчас. Так гораздо лучше. Между прочим, это «сейчас» – вся сегодняшняя жизнь. В ней есть вечные ценности – наша с тобой любовь тоже. Поэтому я считаю себя счастливым человеком.
Сколько помню, всегда увлекался античными мифами. Моей любимой книгой в детстве были «Легенды и мифы древней Греции» Н. А. Куна, которую читал запоем бессчетное количество раз. Потом в руки попало издание «Метаморфозы» Луция Апулея. Интерес к автору возник после пушкинских строк «Евгения Онегина»:
В те дни, когда в садах Лицея
Я безмятежно расцветал,
Читал охотно Апулея,
А Цицерона не читал…
После такой рекомендации мне тоже захотелось с ним познакомиться. Из прочитанного больше запомнилась исто