Увидеть

Вадим Громов

– Ты, ур-р-рода кусок! Хрен ли тут свою колымагу раскорячил? Люди через тебя перелетать должны, что ли?! Газуй отсюда, кому сказал!

Слышимость, благодаря открытой форточке, была отличнейшая, добавляя ощущениям прильнувшей к окну Раисы Ильиничны дополнительную остроту. С обзором тоже имелся полный порядок: второй этаж, ясный день, никаких черёмух-рябин или кустов сирени в палисаднике…

«16.05». «П629ЛА». Женщина быстро и разборчиво вписала шариковой ручкой сегодняшнее число и номер стоящего у подъезда «Шевроле» в «Журнал наблюдений» – толстую тетрадь в клетку. Добавила в скобках: «такси». Привычно мазнула взглядом по стоящему на подоконнике будильнику, проставила рядом с номером время: «11—21».

Сглотнула слюну, поморщилась. Поспешно сделала глоток начинающего остывать чая с мёдом. Непонятно с какого недуга припухшее горло беспокоило с самого утра. Полоскание и чай принесли некоторое облегчение, и Раиса Ильинична надеялась, что обойдётся без визита в поликлинику.

Опять вернулась к записи. Следующими в строчке появились имя-фамилия.

«Антон Бигачёв».

– Э-э, дятел! – сосед Раисы Ильиничны, чьё имя только что появилось в «журнале наблюдений», покачнулся, но удержал равновесие и звучно приложил ладонью по капоту серого хэтчбека с жёлтым фонарём на крыше. Движение вышло размашисто-нечётким, пьяным. – Чё ты там рыло кривожопишь? А-а?!

Дверь с водительской стороны резко открылась, из салона поспешно выбрался светловолосый, невысокий и плечистый парень в чёрном спортивном костюме. Таксист был чуть моложе Бигачёва, лет двадцати пяти. Раиса Ильинична поправила очки и напряжённо сощурилась, предчувствуя – добром это всё не кончится.

– От машины убрался, синюга… – светловолосый набычился и замер в двух шагах от худого высоченного Антона. – Вали по-хорошему. Ну?

Бигачёв картинно всплеснул руками:

– Ёптынский прыщ! Ты меня бить принюхиваешься? Драндулетом своим всё перегородил, никому не пройти. А мне по морде?! А-а-абалдеть, три дня пердеть… Сам не ссышь огрести? Я таких, как ты, на зоне…

– Считаю до трёх, – перебил его таксист. – Раз…

С точки зрения Раисы Ильиничны, Бигачёв был неправ. Стоящая метрах в десяти от подъезда машина никому не мешала. Антон, как пить дать искал, к кому бы прицепиться и помахать кулаками. Паскудной личностью был соседушка, чего уж там… Годичный срок за «хулиганку», закончившийся около трёх месяцев назад, любовь к спиртному и патологическое неумение жить без «приключений». Вроде того, что назревало сейчас под окном Раисы Ильиничны.

– Да хоть десять! – ощерился Бигачёв и снова покачнулся. – Хренов тебе, не побегу… Кстати, колымага у тебя грязная, помыть бы. И я заодно облегчусь, гы-гы…

Он расставил ноги пошире, заелозил пятернёй в области ширинки. Таксист лаконично выматерился и пружинисто прыгнул на Антона.

«Ой, что творят! – женщина следила за происходящим с жадным интересом. – Антоха, подлец, неймётся ему…»

«Бац! Бух!»

Кулаки таксиста поочерёдно влипли в скулу и живот Бигачёва. Сосед утробно взгмыкнул, согнулся в поясе. Светловолосый толкнул его в плечо, и Антон упал на пятую точку, болезненно взвыл.

Но почти сразу же встал на четвереньки и начал подниматься, явно не желая быть проигравшим. С неприкрытой злостью костеря таксиста:

– Каз-з-зёл, падла…

Светловолосый досадливо мотнул головой, шагнул к Бигачёву.

– Да заткнись ты, урод!

Кулак снова мелькнул в воздухе, на этот раз – припечатав длинный с горбинкой нос Антона. Щедро брызнула кровь.

Раиса Ильинична невольно вскрикнула, прижала ладони к лицу, словно досталось ей, а не соседу. Второй удар пришёлся в ухо, и стоящий на коленях Бигачёв повалился набок.

– Уыаыы… – жалобно замычал он, в точности скопировав движение Раисы Ильиничны. – Эыуэа, уыа…

– Лежи, гондон, – таксист угрожающе навис над Антоном. – Встанешь – пожалеешь.

– Аауо…

Женщина хорошо видела, как кровь сочится меж пальцев соседа, пятнает манжеты серой ветровки, капает на асфальт.

Странное существо, появившееся метрах в трёх от лежащего, Раиса Ильинична заметила несколько секунд спустя. Полное впечатление, что оно взялось из ниоткуда. Из воздуха, из