За глупость платят дважды

Саша Фишер

– Белый цвет, герр Шпатц, всегда приносит одни сплошные неприятности, – сказал Крамм, разглядывая белоснежный корабль. – Почему же? Белый – цвет невинности, он символизирует чистоту намерений и благие помыслы, – Шпатц стряхнул невидимую пылинку с рукава своего белого костюма. – Именно поэтому все наши с тобой знакомые мошенники одеваются в белое, – Крамм засмеялся. – Нет-нет, я ни на что не намекаю!

Это четвертая книга цикла НА СТОРОНЕ СОЛНЦА.

Последовательность:

1. Честность свободна от страха

2. Правда понимания не требует

3. Предатель выбирает один раз

4. За глупость платят дважды

Саша Фишер

За глупость платят дважды

Глава 1

Keiner kann hier unten st?ren

Niemand niemand darf uns h?ren

Nein man wird uns nicht entdecken

Wir lassen uns das Leben schmecken

(Никто нас здесь внизу не потревожит

Никто, никто нас не услышит

Нет, нас не найдут

Мы можем свободно наслаждаться жизнью)

Wiener Blut – Rammstein

– Удивительно скучное зрелище, – Крамм отошел от окна и осторожно сел на невесомый стул на тонких ножках. – Фогели так высоко не забираются.

Шпатц остался стоять, завороженно глядя на раскинувшееся далеко внизу облачное море.

– Ты ничего не хочешь мне наконец рассказать? – Крамм сложил ноги на пустой стул напротив него. – Что означает наше внезапное бегство из Пелльница на этом чудовище? И как это связано с твоей аудиенцией у кайзера?

– Герр доктор обещал все объяснить позже, – Шпатц наконец оторвался от созерцания белопенных облаков и повернулся к своему анвальту. – На самом деле я знаю немногим больше твоего.

– И с тебя потребовали хранить клятву о том, что ты сохранишь это немногое в строжайшем секрете? – Крамм посмотрел на пустой стол и вздохнул. – А кормить хотя бы нас в дороге обещали?

– Нет, от меня никто ничего не требовал, – Шпатц медленно покачал головой. – После моего рассказа, Готтесанбитерсдорф бесцеремонно выпроводил меня в приемную. Через полчаса вышел сам и потребовал следовать за ним. Мы сели в мобиль, вернулись в Фалькенест, где нам с вами дали полчаса на сборы. И все…

– А о чем был разговор с кайзером?

– О сигнальных башнях, Паули Вийко и виссенах, – Шпатц пожал плечами. – Вы это все и так знаете…

Вчера поздним вечером мобиль доктора Готтесанбитерсдорфа привез Шпатца и Крамма на флюгплац, где, как оказалось, их ждал огромный цвайфах-гехайз-люфтшифф. Раньше Шпатц про такие только читал – два сигарообразных корпуса, соединенные общей гондолой. Обычно такие люфтшиффы называли доппелями и использовались для перевозки крупных грузов или высадки десанта. Это чудовище было способно приземлиться практически на любой условно ровной поверхности, главное, чтобы места хватило. Но внимательно рассмотреть доппель Шпатц не успел. Мобиль доктора без всяких проволочек пропустили прямо к трапу, постоять у которого Готтесанбитерсдорф не позволил. А как только они поднялись на борт, раздался сигнал отправления. До каюты Шпатца и Крамма провожал неразговорчивый детина в знакомой уже черной униформе. Именно такие ребята сопровождали доктора в Флауменблут. Черные мундиры, серебряный кант и силуэты хищных птиц в петлицах. Крамм попытался задать провожатому вопрос, но тот молча проигнорировал его слова, взбираясь по решетчатым металлическим ступеням куда-то на самый верх. Каюта оказалась крохотной, с двумя кроватями одна над другой и крохотным узким шкафом с двумя отделениями. Никаких окон или чего-то подобного. После чего человек в черном удалился, оставив дверь открытой. Мерно стрекотавшие до этого турбины взревели, люфтшифф качнулся, пол едва заметно накренился – они поднялись в воздух.

Их каюта выходила в коридор, который заканчивался маленьким холлом с большим наклонным окном и тремя столиками. Другой конец коридора упирался в дверь санитарного блока, в котором унитаз тесно примыкал к раковине для умываний, а под потолком была закреплена лейка душа. Инструкция на двери предписывала пользоваться туалетом исключительно сидя, держась за поручни. Принимать душ следовало не дольше трех минут.

– Что-то мне подсказывает, что кое-что я все-таки пропустил, – проворчал