По праву зверя

Анна Владимирова

Проданная зверю #3

– Ее надо отдать «зверю»…

Силуэт доктора расплывался. По телу волнами разливалась дрожь, голова кружилась, а место укуса на шее пульсировало все сильнее.

– Я видел это десятки раз. Если они так метят женщин, варианта ни для кого не остается. Она начнет загибаться, а антидота нет.

Я думала, что хуже в моей жизни уже быть не могло, но один рывок «зверя» разделил жизнь на «до» и «после». И теперь остается добровольно сдаться ему, чтобы он… закончил начатое…

Анна Владимирова

По праву зверя

Пролог

Я видела его впервые в медицинском боксе.

Хотя картина не менялась. Все они попадали сюда в таком виде – разодранная плоть, кровь, тяжелое дыхание, переходящее в хриплое рычание… Этому не повезло особенно. Черные волосы мужчины были мокрые от пота, смуглая кожа казалась серой из-за потери крови, а по телу волнами била крупная дрожь от избытка адреналина. Веки плотно закрыты, но под ними заметно движение глаз.

– Док, мы тебе нужны? – хрипло вопросил один из охранников, намекая на возможность перевести дух. Второй молча ушел.

Я знала, что они работают на износ, что каждый день с этими… зверьми мог стать последним, и становилось только хуже. Оставаться одной в обществе раненного не хотелось, хоть я и понимала, что он надежно зафиксирован. «Звери» вызывали страх на инстинктивном уровне. Один взгляд этих желтоглазых чего стоил – кажется, они мысленно сдирали кожу и перегрызали горло. Опасные, невменяемые твари, хоть и выглядят людьми… на первый взгляд.

– Осторожно, док, этот – не искусственный, – не дождался ответа охранник, устало наблюдая за моими приготовлениями.

Ничего специфического мне тут не понадобится – остановить кровь, зашить особенно большую рану, наложить пластыри и влить тонизирующее. Если бы не ощущение постоянной опасности, отупела бы на такой однообразной работе.

– Ну и что? – вспорола ножом майку пациента, оголяя крепкий рельеф пресса и груди.

– Нормальные они, жаль – мало их…

– Сколько? – откинула бесполезную тряпку в ведро.

– Двое.

– Если нормальные, что он тут делает? – Я взялась промывать раны. На груди была самая глубокая.

Стоило тронуть, кровь потекла быстрее, и «зверь» задышал чаще, из горла вырвалось хриплое рычание, от которого меня бросило в нервную дрожь.

– Их эти «реплики» ненавидят, – кивнул охранник в сторону коридора. – Ну те, что искусственные. А эти настоящие, породистые.

Меня передернуло от его слов – как о скоте говорит.

– Почему не отселить их? – машинально поддерживала беседу, лишь бы этот тип не ушел.

– Да мне какое дело?

– Помогите. Его надо приподнять и дать энергетик.

– Да брось ты, – вдруг фыркнул он. – Все равно выкарабкается, на них все как на собаках заживает.

Я медленно потянулась за скальпелем и сжала в трясущихся руках – меня это всегда успокаивало, и тремор проходил быстрее.

– Пошел вон, – прошипела, сжимая инструмент в ладони.

– Спокойно, деточка, – сузил глаза охранник. – Положи скальпель.

– Мне он нужен, – цедила холодно. – Пошел вон, я сказала!

Мужчина криво усмехнулся:

– Позовешь, – бросил многозначительно и убрался из отсека.

Я позволила себе несколько тяжелых вздохов, успокаивая дрожь, и вернулась к пациенту.

– Твари, ублюдки… – шипела, обрабатывая раны.

«Зверь» то ли потерял сознание, то ли успокоился, но больше ни на что не реагировал. Около часа я зашивала его большую рану на груди, не жалея анестетика, что бы эти твари-охранники ни говорили. Опуститься до изверга несложно. Жизнь меня швырнула в эту передрягу, но терять человеческий облик я не собираюсь. Чего не скажешь о людях, которые обслуживают это жуткое путешествие. Если бы я только знала, с кем предстоит работать…

– Эй, – позвала пациента, но он не среагировал. – Эй, мне сказали, ты умный…

Не знаю, как я додумалась шлепнуть его по щекам. В следующий миг меня будто ошпарило от взгляда, которым вдруг уставился «зверь». По коже прошлась волна мелких мурашек, а в груди сдавило от страха. Это желтоглазых я боялась? Они не шли ни в какое сравнение с этим. Глаза этого «зверя» горели жидким огнем, отливающим синевой, и он будто перекатывался