Регрессия. Исповедь колдуна

Н. М. Фишер

Приквел дилогии "Регрессия".

Колдун сгорел, и душа его обрела долгожданный покой.

Что же толкнуло его на этот шаг? Темная душа учителя, подчиняющая себе волю юного колдуна? Ненависть сверстников? А может, несчастная любовь?

История терзаний Иоганна, рассказанная им самим. От первых до последних дней его жизни.

Н. Фишер

Регрессия. Исповедь колдуна

Пролог

Все боятся смерти. Пожалуй, это самый главный и самый естественный страх, живущий в каждом человеке. И тому, кто скажет, что это не так, я посмеюсь в лицо. Что там, за гранью нашей жизни? Вечный покой? Адские муки? Или новое воплощение?

Для меня это не так уж важно. Даже адские муки я предпочту вечной борьбе с учителем.

Он был тих, слишком тих. Он все еще видел во мне слабого мальчика и наивно полагал, что его плану я помешать не в силах, и даже не догадывался, что план-то был моим. Я не спеша собирался, проживая каждую минуту как последнюю. Они и были последними. Последний чай, последние звуки любимой музыки, последнее ощущение руля в руках, последнее чувство скорости. Все эти мелочи, когда ты намеренно идешь на смерть, кажется такими важными, хотя еще недавно не имели никакого значения.

Но разве мог я колебаться? Неважно, колдун я или марионетка могущественной души, я все равно человек, и я боюсь. Смерть в костре – худшая смерть из всех, но мне не привыкать. А потому я уверенно шел к своей цели, которую так умело воплотила Анна.

С первого дня нашего знакомства я подводил ее к этой мысли. Учитель мешал, вклинивался в мои планы, думая, что преследует свои цели. Но каждой своим действием он все приближал Анну к верному решению.

Он ненавидел меня за то, что я упорно толкал Анну в объятия мерзкого инквизитора, бился, когда они нашли друг друга. О, я и сам себя ненавидел в тот момент! Я получил даже больше, чем мог себе вообразить: девушка, которую я так и не позволил себе полюбить, все же была моей. Пусть всего лишь мгновение, пусть и обманом, но в этой жизни я ощутил все.

А значит, колебаться я просто не имел права. Ведь я сделал все, чтобы приблизить этот день: намекал, подсказывал, какой момент в прошлом важнее, подсунул заклинание, пожертвовав нами обоими. Я смотал такой клубок из переплетения прошлого с настоящим, что сейчас все это кажется мне невозможным! И все ради этого дня.

Сейчас мы оба стремились в загородный дом Кирилла, где раз и навсегда в моей истории будет поставлена точка. Стоило Анне принять единственно верное решение, и наша связь стала такой крепкой, какой не была никогда. Я практически слышал ее мысли – только я, учитель даже не догадывался. Годы тренировок не прошли зря.

Я гнал по трассе, стараясь не думать о том, что меня ждет. И чем ближе я оказывался, тем громче звучала в моей голове паника Анны. Она металась до последнего, я и сам метался. Сбежать вместе с ней казалось мне таким манящим решением. Настолько же манящим, насколько и смертельным для нас обоих.

В последний раз я облокотился на капот машины, ощутив ее разогретую глянцевую поверхность. Анна показалась из-за угла дома. Несмотря на усталость и печать тревоги, пронизывающую каждое ее движение, она была даже прекраснее, чем всегда.

Замешкавшись на секунду, девушка бросилась в мои объятия, и я с силой прижал к себе любимую, сестру, подругу. Я готов.

Готов к последним минутам.

Впереди лишь свобода.

Глава 1

Голова, словно я был тряпичной куклой, тащилась по холодной брусчатке вслед за связанными руками и ногами, и отзвуки боли пронизывали все тело. Сил сопротивляться людям, которые волокли меня, усмехаясь и перекрикиваясь, совершенно не было. Я чувствовал только слабость, голод и полную истощенность. Несколько раз я начинал задыхаться, когда тащившие меня всадники тормозили, и мое тело пролетало чуть вперед, ударяясь грудью о жесткие камни. Голова, разбитая, со скомканными длинными волосами, полная копошащихся в них вшей, подлетала, словно мяч и, пронзая тело болью и застилая глаза кровью, опускалась на дорогу.

В голове крутилась лишь одна мысль: «Сказать! Я должен сказать! Иначе мне не освободиться! Он слишком силен и слишком увере