ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Иногда в протянутой руке заключено больше смысла, чем во всех торжественных обещаниях.

– Привет.

Сколько всего может начаться с такого простого слова! Возникнуть, продолжиться, немыслимо закрутиться и сложиться невероятным образом!

– Привет.

А из ответа – лишь из того факта, что он прозвучал, получится история, перевернувшая даже не жизнь отдельных людей – сами основы нашего мира.

Порой мне кажется, что у судьбы очень странное, воистину оригинальное чувство юмора. В какой-то степени ироничное. Иначе я не могу объяснить, зачем она сводит тех, кто никогда и ни при каких обстоятельствах не должен был оказаться рядом.

***

Весна в Скандье – самое мерзкое время года. Сильные ветра? с севера несут дожди, не прекращающиеся с утра до вечера. Реки выходят из берегов, озёра разливаются морями. На улицу вообще лучше носа не высовывать – пока портал создашь, вымокнешь с ног до головы. Посему все в этот период ограничиваются домашним уютом, наносят визиты вежливости, навещают родственников, гостят у друзей. Все, кроме меня.

По определённой уважительной причине мне разонравились семейные посиделки. Каждый норовит проявить к лишённой дара положенное сочувствие, выразить свои глубокие соболезнования. Не говоря о том, что я и раньше жалость на дух не переносила, сейчас, в моих обстоятельствах, она воспринимается откровенным оскорблением. Лучше бы реагировали, как отец, – гневом и плохо скрытым протестом против несправедливости происходящего.

А вот на маму я сердита. Я пока жива. Наверно, продержусь год, может, полтора… нет, полтора вряд ли, но чем чёрт не шутит! А мама по мне заранее убивается, как по уже ушедшей к Богам. Оно, конечно, оправданно, между тем я-то ещё здесь, всё замечаю! Неприятно, понимаете? Брат замкнулся, не знает, как себя вести, старается при встрече быстро поприветствовать и проскользнуть мимо – занят, мол. Он хороший целитель и действительно всегда загружен работой. Только раньше ему это не мешало болтать со мной часами…

Ой, я точно невоспитанная! Столько всего рассказала, а даже не представилась. Итак, я: Эльвикэ Сэнье, двадцать лет, три локтя с хвостиком, светло-русые волосы, серо-голубые глаза. Близкие зовут Викэ, а мне нравится Эль. Не выдающаяся красавица, но и не уродка – обычная девушка, каких в Скандье полным-полно. Родители – из потомственных целителей, старший брат, Хейдер, обрёл дар четыре года назад.

Никто не сомневался, что я последую по их стопам. Но на церемонии Обретения Камень остался тёмным – вещь настолько невероятная, что Старшие не поверили, заставили меня положить руку второй раз. И третий. Пока не убедились – произошло немыслимое. В почтенном семействе Сэнье родилась бездарная. Меня быстро вывели из Зала Камня – не через парадные Врата, за которыми новую магиню приготовились встречать и поздравлять радостные родственники и друзья, а кружным, тайным путём. Оставили в крохотной комнатке с единственным окном, попросили подождать. Я ждала долго – церемонию в тот день проходило множество двадцатилетних юношей и девушек со всего Скандье. А потом в комнате стало необыкновенно тесно – от того, что кроме родителей туда явились Старшие в полном составе и сам Верховный.

Если я не оробела, то лишь потому, что и без того была слишком потрясена. Но тогда у меня оставалась надежда. Крохотная, и всё же! Вдруг это какая-то ошибка? Время рождения неверно поставили, ритуал неправильно провели, Камень испортился… Смешно, конечно, однако я упрямо выдумывала всё новые и новые объяснения.

Старейшие окружили меня плотным кольцом, замкнул которое Верховный – хорошо сложённый, осанистый, величественный маг с тонким обручем власти на светловолосой голове. Спокойные серые глаза оглядели меня, смерив, изучив, оценив, разложив на составляющие и сложив обратно – надеюсь, в первозданном порядке. О родовом даре семьи Тэгьер ходили легенды, нынешний правитель являлся магом жизни – настолько редким, что их насчитывалось несколько человек на весь мир. Супруга его, из рода Дарьэ, наоборот, владела уникальной силой смерти: поговаривали, что единственный сын и вовсе должен был стать чем-то исключительным.