Вознесённые

Алексей Дмитриевич Козловский

Когда-то в будущем Москва и, судя по всему, весь остальной мир раскололся подобно ореху. Осколки его застыли в подвешенном состоянии в пелене вога и дыма от разрушенной мантии земли. Что произошло? – придётся выяснить главному герою, самопровозглашенному студенту, исследователю и величайшему уму эпохи. Только теперь он не наблюдатель, а подопытный. После частичной потери памяти ему суждено заново научиться жить, разобраться в себе и своих убеждениях, пройти нелёгкий путь первооткрывателя, опасный и интригующий, и, возможно, разгадать великую тайну случившегося.

Алексей Козловский

Вознесённые

Глава 1. Карточный домик

Марк очнулся в положении навзничь. Он с усилием приоткрыл глаза и оторвал с рыхлой земли, что продавливалась под весом его лопаток, тяжелую, как чугунный куб, башку. Кругом стояла кромешная темнота; доносился со стороны ужасный запах сырости и гнили; а мелкие травинки да камешки попадались под руки и путались в волосах.

«Реки медовые – место весьма необычное, – подумал Марк. – Ещё ранним утром в этом парке выгуливают собак, самых разных: английских спаниелей, бульдогов, чихуахуа, корги; днем художники выставляют свои мольберты напротив романтических пейзажей; а вечером – на сцене, под свет фонарей, коими усеяны все дорожки и лужайки после восьми, появляются одинокие пьяницы и просто те, кто бродит под ивами в поисках особенного настроения и вдохновения в сладком аромате и журчанье сплетающихся между собой рек. Последний в Москве парк как никак.

Непередаваемая словами атмосфера у этого искусственного безумия. Но какого черта здесь делаю я? Мне не место среди простого люда, и уж тем более на дне глубоком. Я человек манер высоких – так почему же не нашлось мне занятия лучше, чем валяться в парке, как свинье подоле лужи?».

Угнетенный то ли от настроения кругом, то ли от себя самого, Марк стал подниматься на ноги и собрался было уже отряхнуться и ринуться куда-то в сторону. Но внезапно – удар, такой силы, что искры полетели из глаз его, и посыпалась откуда-то сверху земля.

Марк обомлел. Он приземлился обратно на копчик и принял решение немного подумать, прежде чем совершить какое-либо действие. Ведь встреченная им грунтовая преграда сверху, чудовищная сырая вонь и непроглядная темнота – всё это, если подумать лучше, даже не намекало на полянку в «Реках медовых». Ночью там и фонарики мерцают, и приятнее пахнет, а вместо земляного потолка лежит покрывалом куда выше звездное небо с подмигивающими огнями самолётов.

Умение думать досталось Марку от матери. Особенность была в дедуктивном порядке размышления: объяснение вопроса, то есть неизвестного, велось путем сопоставления и анализа известного. Кроме того Марк в мельчайших деталях запоминал всё, что ему было нужно – лекции по микробиологии, статьи, тяжеленные тома скучных заумных книг. Утренняя газета проглатывалась им без малейшего усердия и даже то, что журналисты и писатели называют подтекстом, для него было очевидным и наивным. Он пользовался своей эрудированностью в светской беседе или, изредка, в каком-нибудь полезном деле.

Смахнув с лица клочья грязи и отплевавшись, Марк задумался. Всё описанное ниже пролетит в его голове меньше чем за секунду.

«Кроме того, что я жив, ничего неизвестно. Где я был пару часов назад? В парке. Последний цвет, который я видел? Черный, темнота. Очевидно, частичная потеря памяти на почве, – он пощупал рукой затылок, – удара по голове тупым предметом или торцом ладони. Воняет знакомо, словно дохлой кошкой, но не ею. Похоже, что в лучшем и худшем случаях я нахожусь в одном и том же месте, в «Реках медовых». Однако беда в том, что если и снизу, и сверху меня земля, то значит она есть и по сторонам».

Пришло время Марку ставить жирную точку в своих догадках, и вот уже рука его невольно потянулась куда-то в сторону.

«Раз, – про себя проговорил Марк, нащупав преграду справа. Она оказалась также рыхлой, продавливалась вглубь. – Два, три, – касался он земляных преград вокруг себя, и с каждым поворотом сердце колотилось все чаще. – Твою мать, четыре!» – длинные пальцы напоролись на черст