Последние листья

Последние листья слетают с деревьев,

Как птицы, садятся на выпавший снег.

На этом последнем бродяг новоселье

Обещан холодный им долгий ночлег.

И ветром встревожены темные крылья.

То листья иль птицы, то вымысел, быль?

Весной этих листьев летучею пылью

Восточные ветры накроют ковыль.

Мой взгляд устремился на голые кроны

Свидетелей вечных всех сумрачных зим.

Он помнил их в ярком наряде, зеленом,

Тебя никогда он не знал молодым.

Последние листья. Последние листья

Бесшумно, как птицы, слетают с дерев,

Ни зла, ни корысти, ни зла, ни корысти.

Лишь грустные мысли – знакомый напев.

    Москва. 27 ноября 2012

Ветер, юго-восточный

Я к Днепровским, родным, берегам

Возвращусь, словно рыбка на нерест.

Из далёких морей где-то там,

Где лиловый и розовый вереск.

Ветер, юго-восточный, жара!

Мне Москва обещает погоду:

«Ветер, юго-восточный, жара!»

Что теперь уповать на природу.

У морей никогда берега

Не бывают ни правым, ни левым,

Лишь у речек – два вечных врага,

Усмирённые водоразделом.

Правый – горд и надменно высок.

Левый – гол, как сокол, и унижен.

Правый целит мне пулей в висок.

Я с другой стороны это вижу.

И в насмешку, наверное, здесь,

На твоей и моей батькивщине,

Берегов разделения в честь,

Как враги, мы сойдемся на рыни.

Ветер, юго-восточный, жара!

Этим летом – такая погода.

Собираться домой мне пора,

Позади все спокойные годы.

Ветер, юго-восточный, жара!

Мне Москва обещает погоду.

Ветер, юго-восточный, жара!

    Москва. 1 июня 2014

Ах, суета – нелепых мелких дел

Ах, суета – нелепых мелких дел,

Ненужных лиц, бесплодных разговоров.

И пустота. И временной раздел.

И поиски единственного слова.

Когда бы правду, не скрывала ложь,

И вечные не мучили сомненья,

Мне б объяснить томительную дрожь,

И постоянство бледных сновидений.

Я не решаюсь сделать верный шаг

И пасть к ногам бесстрастного кумира.

Лукаво шепчет мой заклятый враг:

«Тоской живет твоя скупая лира.

Не предпочти реальный грубый мир,

С единственным божественным мгновеньем,

Той вечности, где правит твой кумир,

Ему подвластны все твои стремленья.

И царствуя, разнузданная воля

Творит миры, в отверженном сознанье.

Уж такова усталой плоти доля —

Стать лоном смерти всех мирских желаний».

    1992

О, не стремись…

O, не стремись в Земном увидеть Бога.

Не сотворяй ему святые нимбы.

Его душа мертва или убога,

И блеск души своей то зришь над ним ты.

О, лишь Земной поставит на колени

Того, кто призван, может быть, богами.

Молчать посмеет приказать Сирене.

И лишь Земной способен «бить ногами».

Но он не властен над душой творящей —

Тут не поможет диктатура стада.

И лишь Земной не слышит уст молящих.

Земной – «хочу» предпочитает «Надо».

О, не стремись в Земном увидеть Бога.

    1992

Движеньем размеренным верным…

Движеньем размеренным верным,

Венчая рожденье и смерть,

Днём ярким и ночью неверной,

Стараясь к закату поспеть,

Жизнь чья-то течет, как река…

Бывает, спокойна ленива —

В теченье своём, глубока,

А мелкая вечно строптива,

Неровны её берега.

Но стоит, винить ли смятенье

Игристых потоков в горах,

И к жизни святое презренье

Разбитой лазури во прах?

А если подняться к истокам

Смиренной равнинной реки —

Откуда-то жалко стекают

Презреннейшие ручейки.

Тогда, как большим водопадом,

Шальная рождается жизнь.

И ей, без любви и награды,

Катиться безудержно вниз!

    1974

Известному поэту

В. Ф.

Я к другой тебя не ревную —

Нам доступна с тобой бесконечность.

Где найдёшь на Земле такую,

Чтобы с нею остаться на вечность.

С ней лежать на одних полатях

Первовлюбленными, только ближе,

Покрывала откинув, платья…

Тихой стопкой бесценных книжек.

Слов несказанных аллилуйю

На Земле от меня не услышишь.

Сто томов равны поцелую,

Если ты ощущаешь и дышишь…

    1997

Не пожалей низвергнутых кумиров

Не пожалей низвергнутых кумиров,

Развенчанных, безвластных, сирых.

Не пожелай душе их искупленья

За гр